Настройка пианино, рояля - моя профессия. Здесь Вы узнаете обо мне и моей работе

Техническим обслуживанием фортепиано я заинтересовался в 17 лет. Чтобы освоить мастерство, два года работал на Московском комбинате "Лира". В Москве Фабрика "Лира" была одним из немногих мест, где в брежневское время можно было освоить профессию настройщика. Настройка пианино и роялей тогда была уделом своеобразной профессиональной элиты, а профессия - почти недоступна. Поэтому, прежде чем перейти в музыкальное учебное заведение, пришлось поработать на заводе. Два года я был цвиковщиком.

В училище имени Гнесиных я почти сразу попал на "пианистический" 7-й этаж. Мне, тогда начинающему настройщику, было нелегко обходить до тридцати инструментов каждое утро. Потом была Ордынка - эстрадный филиал Гнесинки. (Сейчас это самостоятельное училище эстрадно-джазового искусства.) Это были, наверное, самые яркие годы моей юности. До сих пор сотрудники этого заведения - мои постоянные клиенты.

В сумасшедшие 90-е я узнал на собственном опыте, что такое профессиональное заболевание пианистов - воспаление сухожильных оболочек запястного сустава. Эта профессиональная проблема многих пианистов развилась от выколачивания октав (как говорят - переиграл руки). Я ушёл из училища, и вовремя. Чтобы выйти в "свободное экономическое плавание" нужно особое мужество, а тут сама ситуация вытолкнула меня из государственной структуры.

Глядя на коллег, раньше меня сбежавших из школ и училищ от безденежья, я научился приобретать инструменты, приводить их в порядок и искать на них покупателей. Эта работа более многогранна, чем просто настройка и, кроме того, расширяет профессиональные навыки. Так я стал приближаться к реставрации. Практически всегда приходится регулировать механику и чинить опорные конструкции , разрушенные чудовищным натяжением струн. Кроме того, всегда возникает необходимость в незапланированной дополнительной работе. Это связано с тем, что инструмент состоит из множества деталей, требующих точной и надёжной сборки. Поверьте, музыкальный инструмент устроен ничуть не проще автомобиля.

Двадцать лет назад я и представить не мог что буду не просто делать ремонты, но и овладею секретами шеллачной полировки. Начинал я с масляных лаков, потом перешёл к синтетическим. Постепенно стал понимать свойства лаков. Так как дышать токсичными растворителями занятие малоприятное, стал задумываться о шеллаке. Несмотря на невероятную капризность, шеллачная политура - самый экологически безвредный материал, при использовании в домашних условиях.

С джазовым и эстрадным музицированием я соприкоснулся, работая в филиале Гнесинки на Ордынке. С тех пор музыка, сделанная на синтезаторах , и звукорежиссура стали моими увлечениями. Видимо, не могло произойти иначе, и однажды, меня попросили помочь с регулировкой электромеханического "Rhodes piano". "Rhodes" - это инструмент-легенда джазовых пианистов. Звук, порождённый особыми камертонами, улавливается электромагнитными датчиками. Поэтому его ближайшие родственники - это электрогитара и челеста, но отнюдь не фортепиано. Неожиданно я открыл для себя, что западание клавиш у электропиано "Родес" и у классического рояля имеют похожую причину.

Жизнь не стоит на месте. Однажды я получил возможность встретиться с японским электропиано Yamaha CP-80. Это довольно редкий инструмент, имеющий косвенное отношение к моей профессии. Без включения в розетку он практически не звучит - нет резонансной деки. Его струны опираются на датчики, поэтому собственное звучание электро-инструмента очень тихое. Оно такое-же маловыразительное, как и у неподключенной к усилителю электрогитары. Общим с фортепиано может считаться наличие настроечных колков, струн и рояльной клавиатуры. Несмотря на оригинальность устройства и специфический тембр, который любят джазовые музыканты, настройке этот инструмент подлежит весьма условно. Обвитые струны в зоне темперации в сопоставлении с "голыми" струнами не позволяют адекватно настраивать квинты-кварты. Кроме того, басовые струны слишком короткие и поэтому невозможно добиться убедительных октав.

"Если вы делаете все возможное для каждого, на кого вы работаете, вы в конечном итоге будете работать для лучших" ("If you do your best for everyone you work for, you will eventually end up working for the best" Это цитата из книги 'Practical Techniques for the Recording Engineer', Sherman Keene.) И произошло так, что я встретился с Сергеем Большаковым - организовавшим студию звукозаписи "Параметрика". Сейчас студия трансформировалась в аудио продакшн компанию "FlySound" , главная специализация которой озвучка кино. Теперь в этой студии не только отличный рояль, но и огромное тон-ателье, позволяющее записывать симфонический оркестр. Когда я пытаюсь выразить своё восхищение от работы специалистов "FlySound" то не могу не признать, что "капитализм с человеческим лицом" - это реальность подтверждённая доброжелательной работой её звукоинженеров.

Становишься старше и видишь, как некоторые друзья достигают потрясающих результатов. Горжусь знакомством с Алексеем Ставицким. В области культуры Алексей делает невероятное. Ему удалось основать в городе Рыбинске музей ф-но. Эти инструменты полноценно играют, а музей ведёт активную концертную деятельность, в отличие от других подобных коллекций, где представлены "умершие" клавишные инструменты...

Я всегда интересовался звукозаписью поэтому неудивительно, что когда звукорежиссёру из Казани потребовалось проконсультировать рояль, меня с ним познакомили общие знакомые. Так я познакомился с Андреем Пановым - звукорежиссёром студии "Red Box Records" . Главная изюминка этой студии - большой, хорошо звучащий тон зал. Андрей продолжает работать над совершенствованием акустики своей студии.

Любая профессия - бесконечна. Можно учится всю жизнь. Сейчас я твёрдо знаю, что состоялся как фортепианный реставратор. Всего знать невозможно, - это аксиома, но, пожалуй, самые трудные ремонтные операции, связанные с реставрацией, я освоил. Посмотреть пианино и рояли, которые я Вам могу предложить сейчас, можно на странице "инструменты". (на верх страницы)